Вторую неделю посреди моей парковой, супротив дома, стоит машина аварийной службы и воняет, вся квартира в газах, где-то кто-то в недрах копается – сколько можно? Причем крышки колодцев закрыты, и в один люк из этой машины идут провода…
И сколько можно ремонтировать второй лифт – он не работает уже полгода!
Достала размороженную брусничку – в морозилке места не было, вот и вытащила. Почистила пару яблок, засыпала песком, поставила на газ – пока соберусь гулять, песок растает...
Соорудила второе. Собралась. Сижу в туалете. Возмущаюсь – как громко эта пердящая машина пердит! Впрочем, звук изменился. Звук странный стал. Что там происходит теперь-то? И тут меня осеняет! Это же на плите шкворчит! Только - что?...
Пулей в ужасе выскакиваю из туалета – выключить газ! Поздно. Фатально поздно. Вся плита залита ровным, красивым, малиновым слоем сиропа с вкраплением ягодок… моих любимых. Шок.
Битых полчаса с голой жопой я выскребала обратно в кастрюльку сироп, вычерпывала ложкой и пальцами, вылизывала и мыла плиту… Пипец моей любимой ягодке, пипец брусничке…
Главное - чтобы муж не узнал!
Вечером немного посмотрела 101 канал – Музыка Нашего Радио. Много новых интересных групп. Княzzz (Человек-загадка), Порнофильмы (Ритуалы)… Но и старенькое приятно. Линды новая вещь, мною не слышанная, клипы у неё – класс! Воскресения новая вещь (мною не слышанная – Волчья), Анималисты – старенькое, ДДТ – старенькое… Вот что меня заводит и заставляет воображать…
Раз уж о газующей аварийке, обещанный второй вариант «Смога»…
А на улице смог, смог,
Свил в голове блог, блог.
И нашептал – трепыхаться не надо,
Дружно все превращаемся в яды.
Привет, братаны, салют из ада.
Трепыхаться не надо,
трепыхаться не надо.
Я б придушила его, гада.
Мне его консультаций не надо.
С чего он взял, что смерти я рада?
Я жизни рада, мне жизнь – награда!
Я кушаю фрукты своего сада,
Я себя подкрепляю букетом БАДа.
Зарядка, бассейн и жизненный лад.
Неужели все это – пустая бравада?
Душу я его, но горло схватило,
Колю я его – но сердце смутилось,
Бью, рву на части – но боль и тоска,
И хочется вдруг сквернословить и лгать,
Ехидствовать, пьянствовать и проклинать.
Я насмерть отравлена его наставленьем,
Его всепроникающим испареньем.
Его слюной и его передозом,
Несу я покорно его лозунг.
Я стала одной из его частичек,
Одной из его зловредных сестричек.
Я стала ядом, я стала ядом,
Я издеваться и дебоширить рада.
Шепчем мы вместе: трепыхаться не надо,
Все мы, друзья, с одного ада.
Все мы давным-давно яды,
Трепыхаться не надо,
трепыхаться не надо.
